Мэтт Лоутон / The Daily Mail, 01 мая 2010 года, 2:08

Однажды Патрис Эвра напишет книгу. «У меня в голове уже есть название», - говорит он. «Она будет называться «От подворотни до «Манчестер Юнайтед».

Его история, казалось бы классическая сказка о Золушке, совсем не похожа на другие. У этого парня есть свой особый взгляд на всё, что его окружает. В том числе и на «Олд Траффорд» и на его отношения с сэром Алексом Фергюсоном.

Эвра – отличный рассказчик, глубокий и умный. Мы провели с ним около часа или больше на тренировочной базе «Юнайтед» в Каррингтоне и говорили о том, что значит играть за самый известный клуб мира под руководством, возможно, самого великого футбольного тренера.

Патрис бегло разговаривает на пяти языках и в данный момент штудирует корейский, чтобы общаться со своим другом Джи-сунг Парком на его родном языке. И это далеко не всё, чем он увлекается.

Мы говорили о его драке после матча с «Челси», о долгом и не простом пути к тому месту, которое он теперь называет своим духовным домом, о том, как он на эмоциях назвал игроков «Арсенала» детьми и о том, почему Карлос Тевес до сих пор должен был быть игроком «Юнайтед». И уж тем более мы не могли не затронуть тему его превращения из нападающего в одного из двух лучших крайних защитников планеты. «Только после того, как я перешел в «Манчестер Юнайтед», я смирился с тем, что буду играть на фланге обороны», - вспоминает Патрис.

Его историю появления в «Юнайтед» не назовешь обыденной. Он говорит о том, как чувствует у себя внутри огонь и о том, что вместе с майкой «Юнайтед» он надевает на себя всю его историю. Он называет сэра Алекса эпохой и надеется, что тот никогда не покинет этот клуб. «Фергюсон закончит свой жизненный путь на тренерской скамейке», - с широкой улыбкой говорит он. «Это его судьба».

Патрис рассказал, что в начале этого сезона сэр Алекс говорил с игроками о своей отставке. «Это было перед какой-то игрой. Он начал разговор с того, что вокруг все стали рассуждать о его уходе. Он спросил нас, могли бы мы реально представить его сидящим целыми днями дома, смотрящим телевизор, слушающим радио и больше ничего не делающим. Потом он ответил за нас: «Даже не надейтесь, парни! Я работаю всю свою жизнь и буду работать, пока не умру». Он засмеялся, а потом добавил уже серьезно: «Я не могу жить без побед и никогда не смогу всё это бросить».

«Перед матчем он всегда рассказывает какую-нибудь небольшую историю. Иногда о временах, когда он тренировал «Абердин», иногда о каких-нибудь футболистах. Бывает, что он говорит о том, как мы все – парни из Кореи, Франции, Сербии, Болгарии, из разных уголков Англии и всего мира оказались здесь, в этом клубе. Он рассказывает об историях нашего появления, о том, какие препятствия пришлось преодолеть кому-то из нас, чтобы оказаться в этой раздевалке. Такие рассказы очень хорошо влияют на общий настрой».

Эвра вспоминает эпизод, когда он впервые узнал, что такое гнев Фергюсона. Это случилось в его дебютном матче, когда «Юнайтед» проиграл тяжелейший поединок с «Сити» со счетом 3-1.

«Он снял меня с игры после первого тайма. Он был очень зол! Он просто посмотрел на меня, посмотрел таким тяжелым убийственным взглядом и сказал: «Мистер Эвра, теперь просто смотрите и постарайтесь понять, что такое настоящий английский футбол. И мотайте себе на ус!».

Но Эвра пошел дальше этого совета. Он решил изучить до мелочей – что такое «Манчестер Юнайтед». «Я взял целую гору разных DVD. О мюнхенской катастрофе и «малышах Басби», о Бобби Чарльтоне, о Джордже Бесте, о Денисе Лоу, об Эрике Кантона. Я хотел знать всё об истории клуба. Играя здесь, постоянно приходится встречать разных людей, причастных к «Юнайтед», и я хотел знать, кто они такие и что они сделали. Хотя бы просто из уважения к их заслугам, хотя бы ради того, чтобы пожимая руку Бобби Чарльтону, понимать, что прикасаюсь к легенде».

«Каждому молодому игроку нужно проникнуться всем этим. После того, как я пересмотрел эти диски, я понял, что должен уважать форму, в которой я играю. Я должен уважать традиции. Каждый раз, когда я выхожу на поле, я должен держать в уме, что играть за «Манчестер Юнайтед» - это привилегия. Надевая футболку перед матчем, я надеваю на себя всю историю клуба и благодарю Бога, что мне довелось играть за эту команду. Это честь – быть здесь и тренироваться здесь. Это честь – работать вместе с такими людьми, как Райан Гиггз и Пол Скоулз».

«Когда я только перешел в «Юнайтед», меня как-то спросили – что меня впечатлило больше всего? Наверное, они ждали, что я отвечу – конечно, тренировка с Роналдо и Уэйном Руни, но я назвал других футболистов – Гиггза и Скоулза. Они – история этого клуба. Гиггз тренируется так, как будто он ещё ничего не выиграл в своей карьере и хочет наверстать упущенное! Он до сих пор голоден до побед, он хочет выигрывать на каждой тренировке, не говоря уже про официальные матчи».

Патрис утверждает, что такое же желание есть и у Фергюсона, который в свои 68 лет не по разу выиграл всё, что только можно.

«Алекс Фергюсон – это целая культура, целая эпоха. И он прирожденный победитель. Футбол очень похож на пирамиду – достигнуть вершины легко, оставаться на ней – чрезвычайно трудно. Поэтому он никогда не позволит вам расслабиться, и он всегда с нетерпением ждет следующей игры».

«Я помню один матч, когда мы выигрывали к перерыву со счетом 2-0 и всё равно получили он него головомойку, потому что, по его мнению, должны были забить 4 или 5 голов к этому времени. Он сказал нам, чтобы мы не забывали, что люди заплатили свои кровные, чтобы посмотреть на эту игру. «Почему вы ни капли не уважаете их?!!», - кричал он».

«Он требует от нас самых высоких стандартов. Если вы хорошо отыграли в прошлом матче, в следующем вы сядете на скамейку. Только если вы отыграете волшебно, вы останетесь в команде. Такие здесь правила и все их принимают».

Глядя на Эвра, становится понятно, что даже в нашу эру играющих миллионеров футболисты не могут избежать этих «головомоек» от Фергюсона.

«После той рождественской вечеринки, которую мы организовали несколько лет назад, и которая вылилась в несколько скандальных историй, он устроил общее собрание и просто уничтожил нас всех», - рассказывает Патрис. «Он не обращал внимания, кто был перед ним – заслуженные игроки или молодые парни. Это была наша ошибка, и мы получили за неё по полной. Он говорил нам об ответственности, которую должен чувствовать каждый из нас. В той ситуации он выплеснул весь свой темперамент, но он поступает так не часто, потому что знает, что мы относимся к нему с большим уважением. Но если он почувствует, что мы расслабились, то устроит такое, что мало не покажется».

Возвратимся к январю 2006 года, когда Эвра перешел в «Юнайтед» за пять с половиной миллионов фунтов. Не смотря на то, что эта сделка стала одной из самых удачных в карьере сэра Алекса, Патрису тогда пришлось очень нелегко.

«Тогда я был просто не готов к тому, чтобы играть за «Манчестер Юнайтед», - рассказывает он. «В «Монако» я выступал перед 7000 зрителей и внезапно оказался под взглядами 76000 болельщиков. Ни финал Лиги Чемпионов, ни выступления за сборную Францию не смогли подготовить меня к такому испытанию. Когда я приехал в Манчестер, то обнаружил, что мне предстоит работа абсолютно нового уровня. Это касалось не только футбола. Я не думаю, что в той первой игре против «Сити» я допустил много грубых ошибок, но помню, как я стоял около штанги во время подачи углового и думал: «Боже! Здесь играют в футбол на какой-то невероятной скорости!». Тогда я осознал, что если ты хочешь играть в Англии, то должен быть крепким физически. Только при этом условии можно получать удовольствие от игры».

«Помню, что тогда я немного потерял уверенность в своих силах, правда, не на столько, чтобы решить, что я не добьюсь здесь успеха. Я всё ещё был уверен в своих способностях, но то, что я присоединился к команде зимой, сыграло не самую лучшую роль. Моей семье это также доставило массу трудностей. Моему сыну тогда было всего три месяца, а мы жили в гостинице [Гостиницы Санкт-Петербурга] в центре Манчестера около полугода, и погода в Англии была совсем не похожа на погоду в Монако. Тогда все мы находились в шоковом состоянии».

Патрис рассказал об одном случае, который произошел во время матча с «Ливерпулем».

«Помню, тренер сказал мне, что меня не будет в составе, но тогда мой английский был не очень хорош и я его просто не понял. Мне показалось, что он говорит обратное, и я выперся на поле разминаться, после чего Карлос Кейруш крикнул мне: «Патрис, ты чего творишь?! Сегодня тебя даже на скамейке быть не должно!». Меня это просто убило! Мне было очень стыдно».

Эти сложные полгода в новой команде стоили Эвра места в сборной Франции на Чемпионате Мира – 2006.

«Я был жутко зол на самого себя, видя, как моя команда едет на чемпионат без меня. Тогда я подумал: «Черт побери! Я должен что-то с этим сделать!». Я решил, что должен набрать физическую форму, чтобы успешно играть в Англии, поэтому практически всё лето провел в тренажерном зале накачивая мышцы. Я настолько хотел играть, что когда я приехал на предсезонную подготовку, то был более чем готов к любым испытаниям. По большому счету, мне и предсезонка была не нужна. Когда мы поехали в ЮАР, я сыграл очень здорово. Тогда Майк Фелан отозвал меня в сторону и сказал: «Вот теперь ты игрок «Манчестер Юнайтед».

Совсем скоро Эвра стал игроком основного состава, оставив за бортом Габриэля Хайнце и Микаэля Сильвестра, но неприятности настигли его перед самым финалом Кубка Англии-2007, когда «Юнайтед» играл с «Челси».

«Это единственные плохие воспоминания о том сезоне. За несколько дней до игры в газетах появилось интервью с моим соседом по квартире, с которым мы жили во Франции, который утверждал, что футбол спас меня от наркотиков и криминала. Это была полная чушь, и я помню, что Босс и Кейруш решили разыграть меня в то утро. «Ты не можешь играть в этом финале», - сказали они мне, смеясь. «Мы должны защищать репутацию нашего клуба». Да, это была шутка, но утром в день финала тренер сообщил мне, что решил выставить Хайнце по тактическим соображениям».

«Я не сомневаюсь, что так оно и было, но я был просто опустошен. Босс сказал мне, чтобы я не волновался и сказал, что я обязательно забью победный гол, когда он выпустит меня на поле. После 10 минут матча он послал меня разминаться, но все оставшиеся 80 минут я простоял у бровки. Я был просто взбешен! Я отыграл чуть ли не каждую игру в том сезоне и PFA номинировала меня в качестве лучшего левого защитника года… Внезапно я понял, что готов покинуть этот клуб».

«Спустя какое-то время я успокоился и подумал: «Возможно, это моя проверка. Таковы правила в «Юнайтед» - ты никогда не можешь гарантировать себе место в основе». Теперь я постоянно рассказываю эту историю своей жизни нашим молодым ребятам»

Карлос Тевес до сих пор остается одним из самых близких друзей Эвра и после его скандального перехода в «Сити» они не затрагивают эту больную тему, хотя Патрис до сих пор считает, что тот не должен был покидать «Юнайтед».

«Когда он играл за нас, он был настоящим профессионалом. Он играл от всего сердца. Поверьте мне, я очень хорошо его знаю. Я до сих пор вхож в его дом и вижу, что он и сейчас очень любит нашу команду. Я ни в коем случае не хочу вредить его карьере в «Сити», но именно у нас он раскрылся как футболист».

«Даже когда он оставался в запасе, он мог выйти на поле и кардинально изменить игру. Он всегда дрался до самого конца. Я постоянно говорю ему, что он должен был остаться с нами. Если когда-нибудь он выиграет чемпионат и Лигу Чемпионов, я скажу ему: «Что ж… Ты правильно сделал, что перешел в другую команду, Карлито…». Но до тех пор, пока этого не случилось, я буду говорить ему правду».

Эвра родился в Сенегале, но вырос в том же районе Парижа, что и Тьерри Анри. У его отца, работника сенегальского посольства, была огромная семья, в которой нужно было сильно постараться, чтобы тебя заметили.

«Я один из 25 братьев и сестер. Думаю, справедливости ради стоит сказать, что мой отец, который трижды женился и разводился, не был большим болельщиком, но лично для меня в жизни существовал только футбол. Единственное, чем я хотел заниматься – играть, играть и играть. Я готов был гонять мяч на улице и в снег, и в дождь. Для этого мне не нужна была форма или команда, главное, чтобы был мячик. Мне нравился Ромарио, но у меня никогда не было кумира. Я просто любил играть в футбол».

«Я прошел непростой путь, чтобы добиться того, чего я добился. Я никогда не учился в «Клерфонтэн» или какой-то другой футбольной академии, где бы тебе дали всё, что нужно – бутсы, комплект формы… Я вырос в районе Лез Юли, который имел дурную славу, но это было не такое уж плохое место. Как я уже говорил, у меня не было никаких отношений с гангстерскими бандами. Я горжусь тем местом, где я вырос и мои родители полностью обеспечивали нас всем необходимым».

«После того, как я решил стать футболистом, многие говорили мне, что я сошел с ума. Помню, как в школе мы писали сочинение на тему «Кем ты хочешь стать?» и я написал, что хочу стать футболистом. Учительница подошла ко мне и сказала, что футболист – это не профессия и что только один из 300 детей, мечтающих о футболе, добивается своего. Он спросила: «Ты думаешь, что станешь этим одним?» и я ответил: «Да, стану». Мои одноклассники стали смеяться надо мной, но я не обращал на них внимания».

Не смотря на то, что он уже обучался в академии «Пари Сен-Жермен», по-настоящему обратили внимание на Патриса только в 17 лет.

«Я был нападающим и играл на турнире, организованном моим местным спортивным центром. Ко мне подошел один итальянец и спросил, не хочу ли я поехать в Турин на просмотр. Его команда играла тогда в серии Б. Я дал ему свой телефон, и он позвонил через три дня, чтобы поговорить с моими родителями. Мама сказала: «Забудь об этом! Мы понятия не имеем, что это за человек», но за меня вступился мой брат: «Слушайте, Патрис всё равно ничего не делает, почему вы его не отпускаете?».

«Так я оказался в Италии и провел там 10 дней, после чего они предложили мне остаться в их молодежной команде. Но тогда же ко мне подошел скаут сицилийского клуба «Марсала» и сказал, что они готовы предложить мне профессиональный контракт. Он сказал, что у меня будет свой собственный дом, и я согласился. Я никогда не забуду, как я приехал на их базу, одел тренировочный костюм, бутсы и первый раз посмотрел на себя в зеркало. Я был на седьмом небе от счастья!».

«До сих пор для меня – это самый яркий момент футбольной карьеры. Не выигрыш Лиги Чемпионов, ни победа в чемпионате Англии, а именно тот день, когда я 17-летним мальчишкой подписал свой первый профессиональный контракт. Я сделал это! Я доказал, что все те, кто не верил в меня – ошибались. «Марсала» был замечательным клубом, очень похожим на большую семью. Тогда я был у них единственным темнокожим футболистом и люди часто просили меня сфотографироваться вместе с ними, потому что никогда не видели черных парней. Бывало, что я шел по улице и меня могли запросто пригласить в совершенно чужой дом на обед».

Из «Марсала» Патрис перешел в клуб «Монца», а затем в «Ниццу», где впервые сыграл на позиции крайнего нападающего.

«Это была моя первая игра за «Ниццу» и я вышел на левый край, потому что парень, игравший там, получил травму», - рассказывает Эвра. «Наш тренер Сандро Сальвиони попросил меня сыграть на фланге, а перед следующей игрой против «Страсбурга» сказал мне, что я снова буду играть на этой позиции. Я ответил, что не буду этого делать, так как я нападающий, но он сказал: «Или играешь там, или уходишь из команды», так что мне пришлось согласиться».

В тот год «Ницца» вышла в высшую лигу, а Эвра был назван лучшим крайним защитником второго дивизиона.

«Мы выиграли чемпионат, а затем я перешел в «Монако» к Дидье Дешаму», - продолжает Патрис. «Я всё ещё хотел играть левого вингера, но Дешам сказал: «Нет, парень, ты классный левый защитник». По завершению сезона меня признали лучшим крайним дефом и в этом дивизионе. Затем в 2004-м мы добрались до финала Лиги Чемпионов, и в том же году я получил первый вызов в сборную Франции».

Игра Патриса за «Монако» привлекла внимание Его Светлости Принца Монако Альберта Второго, сына правящего тогда принца Ренье. Никто в команде не мог поверить, что Эвра запросто общается с сыном монарха.

«Никто не верил, что он лично может послать мне сообщение на телефон», - рассказывает Патрис. «Но мы добились выхода в финал Лиги Чемпионов, и перед матчем он написал мне смс. Он писал, что надеется на победу, и что мы должны выиграть этот трофей ради его отца. К сожалению, мы тогда проиграли, а в следующем году не стало и отца принца Альберта. Но в 2008 году, когда я выиграл Лигу Чемпионов, я посвятил эту победу принцу Ренье».

Эвра говорит, что никогда не забывал своих корней и внутри себя он так и остался уличным бойцом, который в любой момент может вспыхнуть, как спичка.

«Внутри меня всё ещё бушует пламя, и иногда я не могу его контролировать. Вспомните, например, мою стычку со служащим стадиона «Челси», хотя я считаю, что в тот день мне всё-таки удалось обуздать эмоции. Создается впечатление, что каждый раз, когда я играю против «Челси», что-то обязательно идет не так, но это просто совпадения. Мне нравится играть против них, нравится их обыгрывать, потому что в последние годы именно они стали нашим основным конкурентом в борьбе за трофеи. При этом я могу сказать, что уважаю «Челси».

«Я помню слова Эрика Кантона. Он говорил, что иногда не может контролировать свое внутреннее пламя, но без него он никогда бы не смог играть так, как он играл. Со мной та же история, я не могу жить без эмоций, мне нужно, чтобы внутри меня бушевал огонь. Это не значит, что я плохой парень. Когда я иду в стык, тот только затем, чтобы выиграть мяч. Я никому никогда не хотел причинить боль. Именно поэтому я был очень расстроен, когда в конце прошлого сезона Фабрегас намеренно пытался ударить меня. Возможно, ещё и из-за этого я с горяча сказал тогда, что мы обыграли «Арсенал» как детей. Тогда мне было очень обидно. Если ты хочешь выяснить с кем-то отношения, то это делают не на глазах у зрителей и судей и не на футбольном поле. Такие вещи решаются один на один».

Для Патриса это вопрос уважения. Он говорит, что всегда будет уважать того же Эшли Коула, ещё одного блистательного крайнего защитника, даже если по итогам сезона его опять признают лучшим на этой позиции.

Но больше всего Эвра уважает свой клуб, его тренера, его игроков, его прошлое и настоящее. Патрис рассказывает, что никогда за четыре года он не был так горд, как в тот момент, когда Фергюсон попросил его надеть капитанскую повязку.

«Мне понравилось даже не само ощущение капитанства, а то, как наши ребята были за меня рады. С того самого момента, как я приехал сюда, меня не покидало ощущение, что «Юнайтед» - это моя судьба. Только тогда, когда я стал игроком этого клуба, я понял, что нашел себя. Как будто в мой внутренний паззл добавили последний недостающий фрагмент. Здесь я ощущаю полное взаимопонимание абсолютно со всеми и здесь мне не надо притворяться. Я могу просто быть собой».

Это было интервью Патриса Эвра. Теперь вам остается только ждать, когда же наконец выйдет его книга.

Перевод: Дмитрий Коськин / ManUtd.ru